За собственные похороны бабушка уже не переживает, поскольку знает, что всё пройдет на высшем уровне. А чтобы скоротать время, она возобновила свои походы по подругам, партии в покер и весёлые пикники. Говорит, что если смерти так уж сильно надо, то пусть сама её поищет…
«Многие бы хотели иметь такую жену», — с гордостью говорит Сергей Алексеевич о своей половинке. А суженой его еще в 15 лет отрезало обе ноги…
Когда беременность скрывать стало невозможно, по школе поползли слухи. Родителей Люды вызвали на педсовет, беременную девушку даже хотели исключить из школы. Учителя довели Людмилу до истерики. А завуч обозвала ее «шлюхой». В итоге с педсовета Люду увезла скорая помощь...
В ту ночь он останавливался еще не раз. Довез какого-то незадачливого водилу с канистрой до заправки, а в какой-то деревне подобрал мужика в камуфляже — вез его километров семьдесят. С пограничного пункта подбросил таможенника-отпускника. А потом еще одной его пассажиркой была древняя старушка...
За все годы учебы в институте Виктор ни разу не переступил порог родительского дома. Верный своему обещанию, Владислав Евгеньевич вычеркнул сына из жизни. Наталья плакала ночами — муж запретил ей говорить о Викторе. Она даже не рискнула отпроситься у мужа на свадьбу сына. Странная это была свадьба: толпа друзей, много родственников со стороны невесты — и никого со стороны жениха...
Так годочки летели, и постепенно вползала в их дом беда. Сначала свекровь нет-нет да подденет: «Что ж ты, Петюнюшка, жену бракованную нашёл — деток тебе никак не родит?» А когда справили десять лет свадьбы, она в открытую сыну стала твердить, чтобы разводился.
Муж угрюмо процедил: «Я тебя предупреждал: не надо с детдомовцами связываться!» Он сгреб извивающегося мальчика в охапку, открыл дверь, выставил его за порог и сухо приказал мне: «Давай бегом, иди, сдавай назад своего приёмыша!»
Ира любуется на ребенка и мужа и думает о том, что ради семейного счастья женщина готова идти на все, иногда — даже на физическую измену любимому супругу.
День крестин был назначен, осталось только купить крестики. Естественно, ребенку мы приобрели простой крестик прямо в храме. А сами решили, что будем носить золотые. Игорь купил себе небольшой в магазине, а мне его подарила мама. Крестик был не новый, но очень красивый. Мама сказала, что это семейная реликвия...
Я с ВИЧ уже пять лет. И этот статус изменил мою жизнь. Даже не так — он ее сломал. Только я не сломался. Но стоило мне это очень дорого. Так дорого, что я порой плачу от боли и обиды. Может быть, я вам так прямо этого и не сказал бы, будь без очков...